Северный кавказ еще способен опровергнуть экономические догмы: эксперт — «транспорт»

Автор: ·

Северный кавказ еще способен опровергнуть экономические догмы: эксперт - «транспорт»

Иллюстрация: gov.ruВ 2017 году Министерство   Северного Кавказа рассчитывает запустить в регионе новую модель национальной помощи приоритетных инвестпроектов — сейчас бюджетные средства будут распределяться через региональные корпорации развития, а сам портфель проектов был отобран в ходе многоступенчатой публичной процедуры. В один момент Минкавказа деятельно продвигает два больших проекта, цена которых исчисляется десятками миллиардов рублей, а период реализации вычислен не на одно десятилетие — это «Каспийский хаб» и медицинский кластер на Кавминводах.

О том, как принимает эти инициативы региональный бизнес, «NOVOSTI-DNY.Ru» поведал начальник Координационного совета РСПП по СКФО, вице-президент группы компаний «Арнест» Владимир Гурьянов.

Как действенным, на ваш взор, есть новый пакет мер господдержки, предложенный Минкавказа для приоритетных инвестпроектов на территории СКФО? Не постигнет ли эту инициативу та же участь, как в случае с провалившейся программой госгарантий?

На недавнем совещании Координационного совета РСПП по СКФО мы выступили с рядом предложений и критических замечаний по этому предлогу. На отечественный взор, проблема заключается в том, что сейчас в России имеется пара параллельно действующих совокупностей господдержки предпринимательства — не смотря на то, что возможно возразить, что любая из них фокусируется на собственном сегменте.

К примеру, имеется совокупность среднего бизнеса и поддержки малого, которая действует через Министерства экономики и Корпорацию МСП. Имеется совокупность Минпромторга, трудящаяся через Фонд развития индустрии, причем на данный момент создаются региональные фонды для менее больших проектов — это достаточно действенный механизм, за продвижение которого в регионы возможно лишь похвалить Минпромторг.

Наконец, в СКФО на данный момент создается механизм распределения средств господдержки через региональные корпорации развития.

В чем состоит сущность ваших предложений?

На отечественный взор, нужно унификация и определённое упрощение этих механизмов, а в последовательности случаев раздробление инструментов господдержки между несколькими ведомствами и министерствами легко недопустимо — и для Кавказа это особенно актуально. В также время создаваемый сейчас механизм господдержки через региональные корпорации развития, на отечественный взор, оказался достаточно сложным.

Ясно, что его разработчики решают неоднозначную задачу: с одной стороны, стимулирование экономики в регионах, а с второй, отсечение недобросовестных организаций, дабы не допустить утраты бюджетных денег. Но я предвижу, что подобрать проекты под него будет весьма сложно — это отмечали кроме того премьеры субъектов федерации, находившиеся на совещании, не говоря уж о представителях бизнеса.

Мое вывод: бизнес предпочел бы иметь более простые механизмы получения средств от страны на помощь проектов в приоритетных отраслях, а не ходить к «шведскому столу», предлагаемому несколькими ведомствами, и искать, что ему подойдет. Очевидно, определенная межведомственная координация в этом вопросе присутствует, но нам до тех пор пока на большом растоянии до действенной увязки этих действий со стратегией развития региона.

Недавно в Москве состоялся очередной съезд РСПП — поднималась ли в том месте тема упрощения инструментов господдержки для настоящего сектора, а также на Кавказе?

Да, находилась такая постановка вопроса: бизнесу весьма сложно ориентироваться в той причудливой совокупности преференций, которая реализуется различными органами — не несложнее ли снизить налоги для всех и тем самым упростить механизмы? Президент на это лично ответил, сообщив, что мы не имеем возможностей для радикального понижения налогов, и не смотря на то, что совокупность отбора отдельных проектов сложна, но ее мысль — точечно влиять на экономику и стимулировать очаги роста.

Из этого возможно сделать вывод, что речь заходит не о стихийно появляющихся механизмах, а об осмысленной позиции правительства.

Та же самая аргументация — и в случае с главной ставкой ЦБ: в случае если сделать ее для всех на уровне условно пять процентов, это приведет к последовательности структурных перекосов. Наряду с этим президент привел в пример Китай с его стремительным экономическим ростом, но подчернул, что необходимо наблюдать на уровень качества этого роста — в случае если через чур отпустить вожжи, то обратной стороной этого может стать надувание «пузырей» на разных рынках.

Заниженная ставка по кредитам в первую очередь приведет к росту розничного кредитования, завышенному потреблению, не обеспеченному соответствующими доходами, пузырям на рынке недвижимости и фондовом рынке и другим структурным диспропорциям.

Исходя из этого действующие механизмы господдержки содействуют тому, дабы финансирование приобретали те проекты, каковые содействуют экономическому развитию. И это полностью верный подход, поскольку русскому производителю, финансируемому под 12–15 процентов годовых, довольно часто сложно соперничать с зарубежными компаниями, каковые в собственных государствах имеют доступ к финансированию под 3–5 процентов.

Точечное финансирование таких проектов под особую ставку через институты и банки развития сглаживает условия борьбы и есть серьёзным элементом промышленной политики. Не смотря на то, что в случае с индустрией, на мой взор, обращение обязана идти не о сумме в 40 миллиардов рублей, а как минимум в 10–20 раз большей.

Большое количество ли вы понимаете на Северном Кавказе компаний, каковые смогут воспользоваться предлагаемыми мерами господдержки? Первые пара лет существования Корпорации развития Северного Кавказа продемонстрировали, что их возможно пересчитать по пальцам.

Механизм довольно часто прописывается так, что компании, каковые способны выполнить все требования, возможно, по большому счету смогут не прибегать к льготным инструментам, потому, что они имеют возможность приобретать финансирование на рыночных условиях, а компании, для которых эти механизмы создаются, выясняются за рамками данной совокупности. Получается, что до тех пор пока она комфортна для тех, кто может обойтись и без национальной помощи, пускай кроме того с удлинением срока окупаемости.

Не смотря на то, что и для больших фирм это имеет значение. Проект с окупаемостью на 7–10 лет в нынешних рыночных условиях, вероятнее, будет отвергнут как весьма рискованный, а в случае если с учетом господдержки его окупаемость уменьшается до 3–5 лет, это уже разрешает инвестировать.

В любом случае для страны принципиально важно совершить верную грань в это же время, дабы бизнес шел на риск и наряду с этим не заигрывался, по причине того, что имеется примеры, в то время, когда «флагманы господдержки», а также на Кавказе, чувствуют себя «не весьма» — к примеру, в последние семь дней на слуху дагестанский проект «Дагагрокомплекс», появлявшийся под банкротством.

По большому счету говоря, ни бизнес, ни государство не нужно идеализировать. Национальные механизмы довольно часто имеют коррупционную составляющую и излишнюю забюрократизированность, но и бизнес часто неадекватно оценивает экономическую обстановку, предложение и спрос на конкретном рынке, не говоря уже о примерах, в то время, когда целью инициаторов проекта есть получить на постройке объекта, а не на его предстоящей эксплуатации.

Исходя из этого ставка на отбор качественных проектов выглядит оправданной. Это разрешит снять риски неэффективных управленческих ответов со стороны страны и отсечь излишне авантюрные проекты.

Имеете возможность ли вы по большому счету отметить какие-то хорошие сдвиги в госпрограммах помощи бизнеса в СКФО за последние годы?

Да, к примеру, Минкавказа в качестве значимого критерия при отборе инвестиционных проектов своим приказом № 99 включил наличие команды. Успешные проекты за редкими исключениями не формируются с нуля, они создаются на какой-то базе.

Не возможно так, что человек раньше торговал водкой, а сейчас планирует стать поставщиком Роскосмоса, выяснив, что эта деятельность субсидируется страной. В случае если стимулом для предпринимательской активности есть лишь наличие помощи страны, это неправильно.

Государственная помощь обязана снижать риски, но не создавать обстановку, в то время, когда предприниматель забывает о них и перекладывает их на страну. Радость у предпринимателя наступает не в тот момент, в то время, когда тебе дали деньги, а в то время, когда ты создал стабильный бизнес, что обслуживает долг и снабжает его погашение в разумный срок.

Как вы оцениваете мегапроект Каспийского хаба, что на данный момент продвигает Минкавказа? Видите ли вы условия для присоединения к нему частного бизнеса?

Нужно осознавать, как данный проект укладывается в стратегию транспортной инфраструктуры юга России — в целом должны быть увязаны между собой разные документы стратегического планирования. Тут тот же случай, что и с каналами господдержки.

Имеется стратегии развития регионов, федеральных округов, отдельных отраслей, каковые нужно увязывать между собой. Но на практике мы довольно часто видим совсем иную картину. Документы принимаются в различное время, употребляются различные совокупности показателей.

В замыслах финансирования время от времени цифры по принципу: этого нет — предположим, что будут инвестиции частного бизнеса, не смотря на то, что эти цифры смогут быть ничем не обоснованы, это легко строки отражающий скрытый недостаток привлечения инвестиций.

Исходя из этого в случае с большими проектами в первую очередь нужно быть честными по отношению к самим себе. Обычно отечественным госслужащим возможно лишь посочувствовать: если они напишут всё как имеется, то не защитят собственные документы и на следующий день лишатся работы, а в случае если напишут, «как необходимо», то мы в очередной раз возьмём нереалистичный документ, с которым будет весьма сложно трудиться и органам власти и бизнесу.

Но в случае если возвратиться к сути проекта «Каспийский хаб», то сама мысль здравая, поскольку многие города регионов СКФО с логистической точки зрения являются или логистическим тупиком, или узким «горлом бутылки». Исходя из этого большой логистический комплекс на Каспии и сопутствующая инфраструктура, очевидно, приведут к интересу у частного бизнеса.

Наряду с этим у Кавказа покажется шанс на практике опровергнуть известную еще со времен британского экономиста начала 19 века Дэвида Рикардо «теорию сравнительных преимуществ», которая и на данный момент имеет множество последователей, не смотря на то, что не раз обосновывала собственную несостоятельность. В соответствии с данной теории, Кавказ обязан сконцентрироваться в первую очередь на тех отраслях экономики, где у него существуют естественные преимущества — АПК и туризме, отраслях, где борьба довольно большая, и шанс на большой успех не через чур велик.

Наоборот, интернациональный логистический коридор открывает для экономики Северного Кавказа возможности развития совсем новых отраслей, с второй добавленной другими перспективами и стоимостью для рынка труда.

В случае если возвратиться к съезду РСПП: одним из основных его событий стало пожелание президента Владимира Владимировича Путина участникам правительства проявлять меньше публичной активности по предлогу дискуссии налоговой реформы. Как проходила дискуссия на эту тему?

Вправду, вопрос налоговой реформы был в фокусе внимания съезда — возможно заявить, что ему было уделено непропорционально большое количество времени по сравнению с вторыми темами. Это было связано с тем, что по традиции на съездах РСПП присутствует целый экономический блок правительства, и у нас была возможность из первых уст определить вывод по данному вопросу Антона и Игоря Шувалова Силуанова.

Но сходу нужно заявить, что дискуссия о налогах в целом не выходила за рамки той информации, которая уже показалась в СМИ на момент проведения съезда. До тех пор пока по предлогу налоговой реформы единого мнения в правительства нет, поскольку нет согласованной оценке влияния этих мер на социальную политику и экономику.

Во-первых, речь заходит не о сиюминутных действиях, каковые будут оказывать влияние на экономику уже в текущем году — предполагаемый комплекс налоговых ответов обязан вступить в силу начиная с 2018 года, а возможно, и с 2019 года. То имеется речь заходит о некоем перспективном редизайне налоговой совокупности с целью стимулирования предпринимательской активности.

Во-вторых, это не легко изолированные ответы в рамках налоговой сферы, а новации, предполагающие значительное трансформации пенсионной совокупности, не смотря на то, что данный момент обсуждается на данный момент значительно меньше. А так как это также вопрос жизни и смерти — норма накопления в России остается относительно низкой и очевидно не соответствует заявленным замыслам опережающего роста поизводства.

Организовало ли управление РСПП какое-то единое вывод по предлогу предлагаемых налоговых маневров?

Тут также нет единого мнения: высказывались доводы как «за», так и «против» — к примеру, о том, что налоговый маневр будет иметь инфляционные последствия. В любом случае, дабы иметь консолидированную позицию, необходимо разбирать одобренный правительством закон об трансформациях в Налоговый кодекс и ряд других законов, а не высказывания отдельных участников кабмина в СМИ и на разных публичных мероприятиях.

Но информации о мотивировках тех либо иных ответов со стороны правительства представлено не было — наоборот, Игорь Шувалов прямо объявил, что до тех пор пока идет детальный экономический просчет последствий разных вариантов трансформации налогового законодательства, и до его завершения выносить на публику ни конкретные ответы, ни их внутреннюю логику, правительство РФ не планирует.

Президент РСПП Александр Шохин согласился с таким подходом правительства, но наряду с этим попросил президента не накладывать строгого «эмбарго» на общение между экономическим предпринимательскими организациями и блоком правительства. Мы сохраняем надежду, что представители делового сообщества будут привлечены к процессу выработки и обсуждения ответов, каковые станут частью экономической стратегии правительства.

Но последовательная позиция предпринимательского сообщества, включая РСПП, покажется лишь по окончании того, как решения правительства будут в должной мере формализованы.

Каково ваше личное вывод довольно обсуждавшихся в последнее время налоговых инициатив?

В случае если сказать о предложении повысить НДС, то необходимо напомнить, что это налог, которым в любом случае облагается потребление, исходя из этого его увеличение естественным образом коснется каждого. Все товары, а также повседневного спроса, услуги и работы, облагаемые НДС, вырастут в цене, но наряду с этим увеличение НДС стимулирует экспорт.

Чем больше часть экспорта в структуре выручки той либо другой компании, тем более удачной для нее будет эта мера.

С второй стороны, возможно порассуждать о том, как справедливо увеличение НДС. Мое вывод: сама логика НДС как налога на потребление уже несет некоторый элемент справедливости: чем больше потребляешь, тем больше платишь налога.

Не смотря на то, что, само собой разумеется, это коснется каждого, и для различных категорий потребителей будет по-различному обременительным.

Николай Проценко, редактор отдела «Экономика» «NOVOSTI-DNY.Ru»

Северный Кавказ | Правила судьбы 100-летнего человека


Похожие статьи, подобранные для Вас:

Метки:

Читайте также: