Послание путина: долгожданный ответ на вызов пространственного развития — «транспорт»

Автор: ·

Послание путина: долгожданный ответ на вызов пространственного развития - «транспорт»

В случае если вынести за скобки ту часть вчерашнего послания Владимира Владимировича Путина Федсобранию, которая была посвящена инновациям в оборонном потенциале России, то основной темой выступления президента стало, непременно, пространственное развитие страны. «Предлагаю развернуть масштабную программу пространственного развития России, включая развитие городов и вторых населённых пунктов, и как минимум удвоить затраты на эти цели в грядущие шесть лет», — так сейчас выглядит перспективная повестка внутренней политики, поиск которой шел в течении последних лет.

Логика для того чтобы решения совсем очевидна: освоение территории самой громадной страны в мире не может ограничиваться несколькими точками — городами и столицей-миллионниками. Но чтобы эта мысль стала одним из основных пунктов президентского послания, потребовался большой путь.

За главным тезисом внутриполитической части послания Путина стоит захватывающий интеллектуальный сюжет, начало которого просматривается еще в советских годах.

Само понятие «пространственное развитие», хоть и воспринимается на данный момент как в полной мере тривиальный оборот речи, конкретно отсылает к самой авторитетной российской школе урбанистики, созданной доктором наук Вячеславом Глазычевым. С его именем, фактически, продолжительное время и ассоциировался термин «урбанистика» (так именуется одна из основных его книг, сходу же ставшая библиографической уникальностью) в приложении к русским реалиям, пока он не ушел в народ в ходе кампании по благоустройству Москвы при Сергее Собянине.

Кафедра территориального развития Университета публичных наук РАНХиГС, созданная Глазычевым в 2009 году, стала первой в России образовательной и исследовательской платформой, занимающейся вопросами управления территориальным развитием и городским.

Умерший в 2012 году Вячеслав Глазычев был фигурой универсального дара: в целом прикладная дисциплина урбанистика в его интерпретации преобразовывалась в развернутую программу ответа на сакраментальный солженицынский вопрос «Как нам обустроить Россию». В этом уровень качества мышления Глазычева в принципе отличалось от типового подхода к стратегическим документам, скоро породившего целую индустрию освоения бюджетных средств с написанными под копирку «стратегическими» документами на выходе, каковые сходу же появились в том месте, где им и положено быть — под сукном.

Главная мысль «позднего» Глазычева заключалась в том, что всякое стратегическое планирование (и аналитика и прогнозирование) осуществляется в пространственных координатах — конкретно либо опосредованно, через юридические либо денежные университеты. «Стратегическое планирование, стратегическое мышление в целом нереально вне пространственных координат действия… Под пространственным развитием мы должны осознавать самый общий подход к национальным задачам управления развитием, опирающийся на системно-структурные представления о целостности страны и, в собственную очередь, перестраивающий инструменты для того чтобы управления», — писал Глазычев.

Еще в советское время Вячеслав Глазычев занимался темой пространственного развития вместе с Алексеем Гутновым — большим советским теоретиком градостроительства и архитектуры, что кроме этого скоро перерос прикладную направленность этих дисциплин. В качестве начальника научного отдела НИиПИ Генерального плана Москвы он продвигал идею «генерального плана с людской лицом», ориентированного на потребности жителей, а не государственныхы служащих.

И не смотря на то, что Гутнов погиб весьма рано, еще в 1986 году в возрасте 49 лет, многие его идеи после этого были воплощены в Москве — к примеру, превращение Кузнецкого моста и Столешникова переулка в пешеходные улицы.

Следующим соратником Вячеслава Глазычева стал Петр Щедровицкий, сын Георгия Щедровицкого, основателя Столичного методологического кружка, наибольшей неформальной философской школы в Советском Альянсе. Еще в начале прошлого десятилетия под редакцией Глазычева и Щедровицкого-младшего вышла серия статей о пространственном развитии страны, в одной из которых отмечалось: «Российская Федерация вошла на данный момент в стадию усиления роли моноцентричной национальной автомобили, в то время как процесс федерализации, разворачивавшийся в 90-е годы с множеством эксцессов, был приостановлен.

При несомненных и неизбежных издержках данной переходной стадии нужно видеть в ней ресурсную базу для переструктурирования и переосмысления совокупностей управления и стратегического планирования развитием на территории России.

С одной стороны, понятный ужас перед распадом страны под действием как внешних, так и внутренних центробежных факторов, с второй — рвение удерживать монополярную схему по соображениям удобства линейного управления, с третьей — навык применения сугубо численных схем стали причиной тому, что все достаток пространственности страны выяснилось сведено к практически сотне парных конструкций «Центр — регион»". Самая характерная иллюстрация данной мысли — существующая в России модель авиаперевозок, около 70% которых проходит через Москву.

В контексте приведенной цитаты 2004 года вчерашнее выступление Владимира Владимировича Путина очевидно знаменует завершение той предельной централизации, которая была характерна для последних практически двух десятилетий. Не смотря на то, что вряд ли таковой поворот стоит вычислять совсем неожиданным.

Еще в мае прошлого года указом президента была утверждена Стратегия экономической безопасности РФ на период до 2030 года, где к числу главных угроз и вызовов экономической безопасности страны была отнесена неравномерность пространственного развития РФ, усиление муниципальных образований и дифференциации регионов по темпам и уровню развития экономики. В связи с этим в качестве одной из главных задач правительства была выяснена разработка механизмов для сбалансированного регионального развития России и для упрочнения единства ее экономического пространства.

Результатом данной работы будет Стратегия пространственного развития России, которая, как сказал на недавнем Русском инвестиционном форуме в Сочи премьер Медведев, будет закончена уже в текущем году. Наряду с этим Медведев выделил, что при создании стратегии было решено отказаться от идеи замкнуть пространственное развитие страны на пара мегаагломераций, в далеком прошлом продвигавшейся рядом околоправительственных специалистов.

Та же самая идея раздалась и в послании Путина: «Активная, динамичная судьба России, с её огромной территорией, не может сосредоточиться в нескольких мегаполисах. Большие города должны распространять собственную энергию, являться опорой для сбалансированного, гармоничного пространственного развития всей России.

Для этого очень нужна современная инфраструктура… Разумеется, что именно развитые коммуникации разрешат обитателям малых городов и сёл комфортно пользоваться современными сервисами и всеми возможностями, каковые имеется в больших центрах, а сами маленькие населённые пункты будут тесно интегрированы в неспециализированное социальное и экономическое пространство России».

Последняя мысль кроме этого напрямую связана с деятельностью Вячеслава Глазычева, что еще в 2000 году организовал исследовательские экспедиции по 200 малым городам России и по ее итогам выпустил книгу называющиеся «Глубинная Российская Федерация». В одной из лекций Глазычев так обрисовывал собственные впечатления от встречи с этим феноменом:

«Я за последние годы много чего заметил и определил, поражаюсь разнообразию, казалось бы, обычных обстановок. Человеческие картинки, межчеловеческие связи выясняются намного сложнее, чем принято о них думать.

Особенно принято теми, кто удерживается в позиции столичного снобизма. А самый ярый приверженец столичного снобизма — это отечественное дорогое правительство. Мы говорили: «Страну хорошо бы знать».

А нам говорили: «Да не нужно ее знать совсем».

Эти две позиции принципиальны. Обращение так как не о незнании, не о безграмотности, как было с властями прошлых времен.

Это принципиальный схематизм, в то время, когда схема, полностью по-большевистски, дороже разнообразия и богатства действительности. Так как стоит признать, что эта реальность существует, что она богата и разнообразна, и тогда использовать единый методический, управленческий либо какой-либо второй шаблон будет нереально.

Придется допустить, что нужно иметь столько шаблонов, сколько имеется типов обстановок. Это смерти подобно для в полной мере образованных господ Кудрина, Грефа и им аналогичных.

При всем моем к ним почтении".

Центром изучений «глубинной России» стал Приволжский федеральный округ, что в тот момент возглавлял Сергей Кириенко, сейчас первый помощник главы президентской администрации России, курирующий внутреннюю политику. Остается только напомнить, что советником Кириенко в период его работы полномочным представителем, а после этого и в «Росатоме» был не кто другой, как Петр Щедровицкий.

Фигура Щедровицкого прекрасно просматривается за одним из главных пассажей в начале путинского послания: «Трансформации в мире носят цивилизационный характер. И масштаб этого вызова требует от нас для того чтобы же сильного ответа. Мы готовы дать таковой ответ.

Мы готовы к настоящему прорыву». Такое описание механизма цивилизационных трансформаций машинально отсылают к английскому философу Арнольду Джозефу Тойнби, чей известный труд «Постижение истории» во многом и есть попыткой разглядеть историю в терминах ответа и вызова.

И как раз к Тойнби обращается Щедровицкий в собственном интервью 2006 года с симптоматичным заголовком: «Вызов пространственного развития принят. Но где ответ»: «Тойнби через такие метафоры, как среда, расселение, плотность, обрисовывает будущий взлёт Азиатско-Тихоокеанского региона.

Он утверждает: плотность коммуникации и компактность проживания, обусловившие начало европейской истории в Средиземноморье, будут перенесены в Азиатско-Тихоокеанский регион, где около соседствующих морей живёт большинство населения планеты. Так, взлёт этого региона неизбежен.

Обратите внимание: он говорит это за много лет до настоящего взлета».

Так, вчерашнее послание Путина и стало долгожданным ответом на вызов пространственного развития — правильнее, одной из предположений этого ответа, как представляется, адекватной самой природе пространства России. Но необходимо не забывать, что переход от громадных идей к действительности во все времена был только проблематичным местом интеллектуального творчества.

До тех пор пока заявленные в послании приоритеты — это стратегическое видение, которое еще предстоит наполнить конкретными проектами как со стороны федерального центра, так и со стороны регионов. На региональном уровне главным шагом в этом направлении стала растянувшаяся на целый прошедший год серия перестановок в губернаторском корпусе (и вряд ли стоит сомневаться в том, что она продолжится и по окончании выборов президента).

На федеральном же уровне все будет зависеть от персонального состава правительства, и это на данный момент, пожалуй, основная интрига, которая связана с выборами. Из послания президента ясно, что у нового правительства будут куда более вразумительные стратегические ориентиры во внутренней политике, чем прежде, но сможет ли новый кабинет положить их на «почву», то имеется развернуть стратегию в пространственных координатах, как настаивал Глазычев, — это до тех пор пока открытый вопрос.

Николай Проценко, специально для «NOVOSTI-DNY.Ru»

Послание главы Российской Федерации Владимира Владимировича Путина Федсобранию 2018


Похожие статьи, подобранные для Вас:

Метки:

Читайте также: